Естественный отбор заемщиков

Кредитование корпоративного бизнеса переживает не лучшие времена: хороших заемщиков немного, регулирование и надзор ужесточаются, а маржинальность невысока.

Несмотря на то, что формально параметры для отнесения предприятия к крупному или среднему бизнесу законодательно определены (годовая выручка от 400 млн до 1 млрд рублей и количество сотрудников от 101 до 250 человек – средний бизнес, свыше – крупный), каждый банк самостоятельно решает, какого клиента в рамках своей политики считать крупным, а какого – средним. Клиент, крупный для банков, не входящих в топ-30, будет средним для госбанков и крупнейших частных банков в рамках их внутренней политики. По-разному выглядит, соответственно, и индивидуальный подход к компаниям: помимо разности градаций зарегламентированность требований и процедур госбанков не позволяет им оперативно реагировать на возникшую потребность клиента в продукте или услуге, не входящей в продуктовый ряд банка.

Однако в цене – а именно она для многих заемщиков остается определяющим фактором кредитных предложений – с госбанками состязаться трудно. Сбербанк - http://cabinet-bank.ru/ - дважды с начала года снижал ставки по кредитам «корпорату», с 1 марта и с 15 мая. Бизнес отреагировал позитивно: по данным заместителя председателя Северо-Западного банка Сбербанка России Алексея Мельникова, в СЗФО Сбербанк в первом полугодии 2013-го выдал предприятиям региона кредитов на 173,9 млрд рублей – на 36% больше аналогичного показателя прошлого периода. Корпоративный кредитный портфель Северо-Западного банка с начала года вырос на 5,5% и к 1 июля 2013 года достиг 432 млрд рублей. Наибольшая доля в нем принадлежит предприятиям промышленности и производства, на них приходится порядка 31%, второе место занимают торговые организации – более 14%, третье место – сельское хозяйство (12%).

Ценовые ориентиры

Директор филиала банка «Стройкредит» в Санкт-Петербурге Олег Юрков приводит рыночную вилку по ставкам: среднему бизнесу овердрафты обойдутся в 11-14%, обеспеченные кредитные линии – в 12-14%, необеспеченные кредитные линии и единовременные целевые кредиты – до 17%. Для компаний крупного бизнеса все ставки уменьшаются на 1-1,5 процентного пункта. Существует серьезный разрыв процентных ставок по кредитам, обусловленный наличием или отсутствием обеспечения и финансового состояния предприятия.

Для крупного (даже по меркам госбанков) бизнеса, аффилированных заемщиков и стратегически важных предприятий ставки опускаются еще ниже: если посмотреть на сделки федерального уровня за последний месяц, можно увидеть, что, например, Газпромбанк открыл возобновляемую кредитную линию ОАО «Иркутскэнерго» с лимитом 1 млрд рублей на 3 года по ставке 7,6-9% годовых в зависимости от срока кредитования; «Детский мир» привлек семилетний кредит Сбербанка (являющегося акционером компании, 25%+1 акция) на 3,2 млрд рублей под переменную ставку 10,5-11% годовых; а «Почта России» объявила аукцион на привлечение возобновляемой кредитной линии с лимитом 5 млрд рублей сроком на 5 лет под ставку не более 9,15% годовых.

Маржинальность корпоративного кредитования зависит от стоимости фондирования, но, по словам Олега Юркова, по среднему бизнесу составляет около 3-4%, по крупному – 1,5-3% годовых. Директор по работе с корпоративными клиентами Северо-Западного филиала Росбанка Кирилл Мясоедов добавляет, что в целом банк не только оперирует маржинальностью по кредитной сделке, но и принимает в расчет совокупную доходность от сотрудничества с клиентом. Его точку зрения поддерживает начальник коммерческого управления Банка БФА Федор Зобнев: «При комплексном обслуживании клиента у банка появляется больше возможностей по снижению ставки. Если обороты компании проходят по расчетному счету в банке, формируется устойчивый уровень остатков, осуществляется инкассация, валютообменные операции, имеется зарплатный проект и так далее. При этом варианте сотрудничества банк может вывести общий уровень доходности, так называемый бюджет клиента, и снижать кредитную ставку пропорционально дополнительным доходам, получаемым от обслуживания клиента в целом». Зобнев также отмечает, что доля клиентов, придающих единственное решающее значение процентной ставке и часто меняющих банки кредиторов в зависимости от ситуации с уровнем ставки в действительности невелика.

«Мы не видим предпосылок для снижения ставок в корпоративном сегменте, – говорит директор департамента корпоративного бизнеса Росгосстрах Банка Наталия Блинова. – Ставки будут расти на фоне продолжающейся нестабильности в мировой экономике, волатильности курса рубля и отсутствия положительных краткосрочных прогнозов роста российского ВВП. Да и спектр источников фондирования для банков оставляет желать лучшего». По ее словам, де-юре источников финансирования для коммерческих банков много: зарубежные кредиты, выпуски векселей, облигаций, рефинансирование в Банке России (сделки РЕПО с облигациями из ломбардного списка, взаимные поручительства), аукционы Минфина и ВЭБа (пенсионные накопления) по размещению средств в депозиты. Но де-факто средним и небольшим региональным банкам доступны прежде всего средства юридических лиц и вклады населения.

Спектр кредитных запросов большей части крупного и среднего корпоративного сегмента относительно невелик.

«У крупного бизнеса наиболее востребованы классические кредитные продукты: овердрафты, возобновляемые и невозобновляемые кредитные линии, лизинговые операции», – рассказывает Кирилл Мясоедов. «Наиболее популярными у российского бизнеса остаются кредиты на пополнение оборотных средств, на них приходится большее количество выданных кредитов, – говорит управляющий филиалом ОАО «ТрансКредитБанк» в Санкт-Петербурге Елена Кондратюк. – Этому есть несколько объяснений. Во-первых, в настоящее время в нашем регионе не так много новых инвестиционных проектов. Стагнационные тенденции в экономике не способствуют их появлению. Во-вторых, порой проработка новых проектов оставляет желать лучшего. Банки вынуждены отказывать клиенту или продлевать сроки принятия решения в связи с уже совместной с клиентом доработкой экономики проекта».

Наталья Блинова отмечает, что представители крупного бизнеса чаще заинтересованы в единовременном кредите, кредитной линии c лимитом выдачи и лимитом задолженности, а у торговых компаний наибольшим спросом пользуется овердрафт. Также востребованы импортные аккредитивы с неполным денежным обеспечением и без денежного обеспечения. Олег Юрков относит к наиболее востребованным у среднего бизнеса продуктам овердрафты, возобновляемые кредитные линии, проектное финансирование, у крупного – инвестиционные кредиты и целевое долгосрочное кредитование.

Однако контрагенты по другую сторону баррикад оценивают реальные возможности скептически. «Кредитных продуктов, позволяющих существенно увеличить объемы продаж для среднего бизнеса, практически нет на рынке – всему виной политика Банка России в части резервов на возможные потери по ссудам. При кредитовании бизнеса банк смотрит не на будущие потоки от проекта, а на выручку прошлых периодов. Например, если компания планирует заключить крупный контракт и ей требуется кредит на закупку комплектующих, а ее выручка существенно меньше самого контракта, да еще и без твердого залога, – кредит не получить», – говорит представитель среднего бизнеса, получивший отказ в банке.

При залоговом кредитовании лучшего залога, чем недвижимость, для банков не существует, считает Елена Кондратюк. «Однако не каждый клиент может предоставить такой залог: либо у него его нет, либо он находится в залоге по другим кредитам. Далее по приоритетности идут производственные мощности (оборудование), ценные бумаги, товар в обороте», – перечисляет она. Дисконты к залогам в зависимости от типа залога при этом могут достигать 50%.

В целом на рынке сильна конкуренция между идентичными кредитными предложениями, в связи с чем банки стремятся к улучшению сервиса, увеличению скорости принятия решений, внедрению дополнительных услуг и комплексного обслуживания клиентов.

В неофициальном порядке и строго на условиях анонимности участники рынка высказывают мнение об имеющейся практике «откатов» при корпоративном кредитовании. В этом случае соответствующие «договоренности» и определяют выбор предприятием кредитора и наоборот. Крупные скандалы с Андреем Бородиным (Банк Москвы), Владимиром Голубковым (Росбанк) не дают забыть об этой проблеме. Если говорить абстрактно, нечистые на руку банкиры берут вознаграждения либо непосредственно за параметры сделки (понижение процентов, смягчение залоговых требований, отмену комиссий), либо за сам факт предоставления кредита, если заемщик не проходит по тем или иным параметрам. Это может быть организовано как на уровне руководства (банка/филиала или соответствующего департамента), так и на уровне риск-менеджера или представителя службы безопасности, которые в ходе заседания на кредитном комитете продвигают «своего» клиента. В любом случае, чем меньше цепочка принятия кредитного решения, тем выше вероятность и возможность подкупа сотрудников.

«Бывает, что брокеры, да и сами банкиры, вводят клиента в заблуждение, обещая решить вопрос за «долю малую». До 2008 года такое обещание вполне имело право на жизнь, но не сейчас и уж тем более не на Северо-Западе, где лимит принятия самостоятельного решения в случае, когда головной офис банка находится в Москве, слишком мал – у многих банков до 10 млн рублей на заемщика», – рассказывает кредитный брокер.

Без ковенантов никуда

Ковенанты стали широко применяться в российской практике кредитования корпоративных заемщиков после первой волны кризиса 2008-2009 годов. Ковенант представляет собой договорное обязательство заемщика кредитору, содержащее перечень определенных действий, которые заемщик обязуется выполнить или воздержаться от их выполнения на протяжении действия кредитного договора. Основное предназначение ковенантов – убедить клиента не совершать действий, способных при реализации негативных сценариев привести его к дефолту (воздерживаться от агрессивных стратегий роста, поддерживать умеренную долговую нагрузку и т.п.). Если заемщик нарушит ковенанты, кредитор вправе объявить ему дефолт, то есть потребовать немедленного возврата суммы кредита и причитающихся процентов.

Ковенанты в основном касаются экономических показателей деятельности заемщика, таких как обеспечение определенной величины чистых активов, обеспечение показателя долговой нагрузки (финансовый долг/EBITDA), ограничение выплаты дивидендов, ограничение заимствований, предоставление поручительств и гарантий, субординации займов, кросс-дефолт по обязательствам и другие. «Основные финансовые ковенанты, которые мы применяем, – это соотношение долг/EBITDA, соотношение долг/собственный капитал. Также существует ряд нефинансовых ковенантов, ограничивающих возможность изменения состава собственников заемщика и способствующих наличию у него необремененных залогами активов», – рассказывает о практике Росбанка Кирилл Мясоедов.

«Ковенант выбирается в зависимости от цели», – поясняет Наталия Блинова. По ее словам, если цель – усилить обеспечение кредита, сам ковенант выглядит как предоставление в залог определенного объекта. Если ковенант имеет задачей устранить риски по уже предоставленному обеспечению, он представляет собой страхование объекта залога по определенному перечню рисков или требование предоставить в банк пролонгированный договор аренды земельного участка и так далее. Если же цель ковенанта – обеспечить контроль денежного потока клиента, это может быть обязанность поддержания определенного объема кредитовых оборотов в банке-кредиторе, обеспечение поступления платежей от определенных контрагентов, закрытие счетов в других банках (используется, к примеру, если идет кредитование под залог доходной недвижимости, следовательно, осуществляется перевод в банк всех поступлений от заложенной недвижимости).

«При возникновении отклонений ковенантов от изначально оговоренных клиенты переводятся в зону потенциально проблемных заемщиков. Проводятся определенные мероприятия и усиливается мониторинг для предотвращения возникновения проблемной задолженности», – говорит директор управления по работе с проблемными активами Северо-Западного банка Сбербанка России Вячеслав Давыдов.

«Не все ковенанты правомерны с точки зрения российского законодательства, –отмечает генеральный директор корпоративного кредитного брокера «Риск-Консалт» Наталья Костюченко, ссылаясь на судебную практику. – Возьмем, к примеру, согласование с банком привлечения кредитов у третьих лиц. Такое ограничение вызвано желанием банка контролировать долговую нагрузку заемщика в период действия кредитного договора. Но в данном случае права заемщика нарушаются грубейшим образом, а суд может расценить это условие как вмешательство в хозяйственную деятельность компании. Мало того что после кризиса 2009 года каждый второй банк устанавливает указанный ковенант с правом применения штрафных санкций и досрочного истребования кредита, так некоторые умудряются запрещать заемщику работать с конкретными кредитными учреждениями». В договоре это выглядит, по словам Натальи Костюченко, примерно так: «Банк вправе отказать в предоставлении кредита, если на момент подписания кредитного договора заемщик привлечет кредит в таком-то банке». Здесь идет речь о нарушении антимонопольного законодательства.

Отметим, что президиум Высшего арбитражного суда рекомендует практику признания правомерными условий кредитных договоров относительно обязанности заемщика воздержаться от совершения определенных действий, в том числе совершения определенных видов сделок, если действия заемщика в достаточной степени конкретизированы, обязанность их не совершать ограничена временными рамками, при этом принятие на себя такого рода обязанностей связано с получением имущественного блага (кредита).

Своих не обойдут

«С конца 2012 года банки ужесточили требования к заемщику вне зависимости от рода деятельности. Кредиты под залог прав выручки практически никто не дает. А если проанализировать арбитражную практику, дел о взыскании кредита под залог прав выручки практически нет, в отличие от дел по кредитам, покрытым твердым залогом», – рассказывает Наталья Костюченко. По ее словам, то же самое касается беззалоговых гарантий. Если раньше банки активно предоставляли таковые по госконтрактам, теперь и по ним присваиваются высокие риски. Списки документов на кредиты растут в геометрической прогрессии. Например, сейчас практически все банки запрашивают не поквартальные оборотно-сальдовые ведомости, как было раньше, а помесячные. Сроки рассмотрения заявки удлиняются – летом они превышали порой полтора месяца, отмечают заемщики. Но все это не относится к «родственным» структурам.

По данным исследования «Эксперт РА», фактический уровень кредитования связанных сторон по банковской системе на конец 2012 года составляет 43% совокупного капитала (46% годом ранее). Лишь 3/4 этой суммы видны в отчетности по МСФО после публикации. Такая оценка учитывает как особенности отчетности банков (например, кредитование Сбербанком России госпредприятий формально не относится к операциям со связанными сторонами), так и предпосылку о большей остроте этой проблемы у банков, не публикующих примечания к отчетности по МСФО.

Отчасти снижение концентрации активов отразила и отчетность по РСБУ: если на начало 2012 года доля крупных кредитных рисков в активах банков составляла 28,8%, то на конец – уже только 25,8%.

К росту кредитования связанных сторон могут подтолкнуть более жесткие требованиями Базеля III к базовому капиталу, полагают аналитики «Эксперт РА». А что делать остальным, не связанным сторонам? «В ближайшие 2-3 года средний и крупный бизнес начнет активно привлекать деньги из-за рубежа под 4–6% годовых, в том числе на инвестиционные проекты и рефинансирование действующих кредитов в российских банках. И если банки не пересмотрят свои подходы в оценке рисков, им придется вступить в жесткую конкуренцию с иностранным капиталом. В нашей практике уже есть первый реализованный в этом году проект на 1,5 млрд рублей. Конечно, сроки рассмотрения проекта – от 4 до 6 месяцев, но продукты и ставки, доступные за границей, просто невозможно получить в России», – прогнозирует Наталья Костюченко.

Сведения об объемах кредитования бизнеса в рублях по видам экономической деятельности и отдельным направлениям использования средств на 1 июля 2013 года.